Ю.И. Семенов,
стажер-исследователь
ТЕОРИЯ АПРИОРНОЙ ОБЪЕКТИВНОЙ ИСТИННОСТИ ОБЪЕКТИВНОЙ ФОРМЫ ВЫРАЖЕНИЯ ЗНАНИЯ И ЕЕ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ НА АРИФМЕТИКУ
Реконструкция теории acquisitia originaria И. Канта, проведенная M. Oberhausen, позволяет сделать четкое различение двух составляющих в учении И. Канта об априорном: теории приобретения априорных представлений и учения о применении этих априорных представлений, т.е. учения о синтетических суждениях априори. В теории приобретения априорных представлений формируется понятие априорного представления (формы созерцания, категории, идеи). В учении о синтетических суждениях априори понятие априорного представления применяется в обосновании возможности априорного аподиктичного научного знания. Понятие априорного представления, как оно сформулировано в теории acquisitia originaria, обусловливает конкретный вид понимания, что собой представляет априорное аподиктичное научное знание.
Это разделение теории acquisitia originaria, в которой задается понятие априорного представления, и учения о синтетических суждениях априори, в котором применяется понятие априорного представления при обосновании возможности априорного аподиктичного знания, соответствует разделению гносеологической проблематики познания (проблематики теории познания) и проблематики теории научного познания. Понятие априорного представления разрабатывается в гносеологической сфере и затем это конкретное понятие применяется в теории научного познания. Теория научного познания выступает по отношению к теории познания (гносеологии) как конкретная форма познания.
Особенность взаимосвязи кантовских теории acquisitia originaria и учения о синтетических суждениях априори состоит в том, что они, с одной стороны, все-таки выделяются как различные составляющие, а с другой стороны, они все же непосредственно соединены друг с другом. Различены они уже потому, что в теории acquisitia originaria ее предметом является приобретение априорных представлений, а в учении о синтетических суждениях априори предметом этого учения выступает обоснование синтетических суждений априори. Непосредственно соединены они тем, что у И. Канта приобретение априорных представлений является одновременно и их применением. Это выражается в самом названии теории acquisitia originaria, как теории первоначального приобретения априорных представлений из врожденных законов деятельности познавательных способностей при случае опыта. Именно это обстоятельство "при случае опыта" и означает то, что приобретение априорных представлений осуществляется при применении врожденных познавательных способностей к предметам опыта, чувственным данным. Это же означает, что приобретение априорных представлений и их применение есть один и тот же процесс. При применении врожденных познавательных способностей к предметам опыта или чувственным данным происходит приобретение априорных представлений из врожденных познавательных способностей и, одновременно, их применение к этим же предметам опыта или чувственным данным. Поэтому можно сказать, что у И. Канта только намечается разделение теории познания и теории научного познания.
Теория acquisitia originaria первоначально была разработана И. Кантом относительно рассудочной познавательной способности. В качестве врожденных законов деятельности познавательной способности рассудка И.Кант установил логические законы суждения, из которых на основе метафизической дедукции приобретаются априорные представления, а именно, категории.
Понятие априорности - независимости от опыта - основывается у И. Канта на том, что законы познания и законы научного познания по содержанию и фактически отождествлены с врожденными законами деятельности познавательных способностей. В рамках системы кантовских теории acquisitia originaria и учения о синтетических суждениях априори законы познания и законы научного познания соотнесены с врожденными законами деятельности познавательных способностей опосредованно, а именно, через априорные представления. Априорные представления являются у И. Канта формами познания, обусловливая законы познания, которые совпадают с законами научного познания. Поскольку приобретение априорных представлений совпадает с их применением, постольку применение априорных представлений есть познание на основе априорных законов познания.
Аподиктичность - всеобщность и необходимость, объективность - познания основывается у И. Канта на том, что аподиктичность познания обусловливается только врожденными законами деятельности познавательных способностей.
На основе таких пониманий априорности и аподиктичности, которые можно назвать как принципы априорности и аподиктичности, в философии И. Канта обосновывается возможность априорного аподиктичного научного познания.
Под таким углом зрения рассмотренные кантовские принципы априорности и аподиктичности раскрываются как абстрактно-схематические и поэтому философско-гносеологически бессодержательные, не раскрывающие гносеологические проблематику и суть априорного знания. Эти принципы позволяют наполнять врожденные законы деятельности познавательных способностей и законы познания любым содержанием. Выбор той или иной, например, системы логических законов, которая может быть положена в качестве врожденных законов деятельности познавательных способностей, не зависит от принципов априорности и аподиктичности, если они являются абстрактно-схематическими. Соответственно отрицание того конкретного содержания, которое вносится в эти врожденные законы деятельности познавательных способностей и, соответственно, в законы познания и законы научного познания, также может осуществляться на основе негносеологических критериев, факторов, а, например, под влиянием появляющихся новых представлений в науке и в теории научного познания непосредственно.
Утверждение в науке принципов историчности и развития привело к отрицанию возможности существования абсолютных предпосылок и условий научного познания. Вместе с этим происходит отрицание и возможности априорного знания, а именно, как абсолютного априорного знания. Характеристика априорности, тем не менее, продолжает применяться к предпосылкам и условиям научного познания, но уже в другом смысле. Существенной чертой этого понятия априорности становится релятивность, относительность доопытности. И. Кант постоянно выступал против такого понимания априорности.
Еще раньше произошло отрицание абсолютной всеобщности законов аристотелевской логики, которые И. Кант положил в качестве врожденных законов деятельности познавательных способностей рассудка и разума. И это было связано с развитием традиционной логики и появлением новых видов логик и, соответственно, новых логических законов. Все вместе это привело к отрицанию в науке, как содержания кантовских априорных представлений, так, и затем к отрицанию вообще возможности априорных представлений, понимаемых как абсолютные предпосылки и условия научного познания.
Однако, все не так просто, как это кажется на первый взгляд. Здесь можно противопоставить, как минимум два аргумента. Во-первых, отрицание возможности априорных представлений осуществяется в рамках тех взглядов, согласно которым нет абсолютных предпосылок и условий научного познания и, следовательно, нет абсолютных выводов и заключений. Вывод же об отрицании возможности абсолютных априорных представлений получается также покоится на относительных, а не абсолютных предпосылках. Поэтому остается принципиальная возможность того, что при некоторых предпосылках допустимо существование абсолютно априорных представлений. Необходимо выяснить каковы эти предпосылки.
Во-вторых, если отрицание возможности абсолютных представлений происходит в науке и в теории научного познания, то это означает, что отрицается возможность конкретной формы априорных представлений, а не вообще возможность априорных представлений. Отрицание априорных представлений как абсолютных предпосылок и условий научного познания есть отрицание того конкретного понимания априорного, которое было задано И. Кантом. Собственно это отрицание возможности априорных представлений, исходящее из науки и теории научного познания, произошло потому, что кантовские принципы априорности и аподиктичности, на которых в конечном итоге базируется понимание априорного в научном познании, не обоснованы философско-гносеологически. Как уже было отмечено, эти принципы являются абстрактно-схематическими и гносеологически пустыми. Проблематика априорного знания не была И. Кантом гносеологически раскрыта и решена. Поэтому отрицание априорных представлений, которое имеет место в современной науке, есть отрицание кантовского понимания априорных представлений (как априорных форм познания).
Задача, таким образом, состоит в том, чтобы раскрыть гносеологическую проблематику априорности.
Достоверность знания здесь не может устанавливаться по отношению к другому знанию, к врожденным или приобретенным структурам познавательных способностей, так как в этом случае достоверность или степень достоверности будут здесь равны степени достоверности того знания или тех структур познавательных способностей, по отношению к которым устанавливается достоверность познания. В любом случае задача установления достоверности с познания просто переносится на эти структуры познавательных способностей и т.д. Достоверность должна устанавливаться непосредственно по отношению к объекту познания, знания. Но, если речь идет об объекте познания, знания, то понятие достоверности следует заменить на понятие истинности, т.к. здесь речь идет уже в рамках гносеологии. А относительно истинности знания необходимо также установить характеристику объективной истинности знания. Объективность означает то, что знание истинно относительно вещи самой по себе, а не относительно, например, предметов опыта (в кантовском смысле). И если перейти в область теории научного познания, то говоря о предпосылках научного познания, следует отдавать предпочтение тому, чтобы эти предпосылки были обоснованы не как достоверные, т.е. относительно обоснованные, а как объективно истинные. Но сами эти предпосылки как объективно истинное знание могут иметь научно-теоретические метапредпосылки и тем самым объективная истинность предпосылок становится опять же достоверной в рамках этих метапредпосылок. Чтобы устранить эту достоверность необходимо, чтобы объективная истинность предпосылок была еще и априорной, т.е. независимой от человеческого опыта. Тогда на основе философско-гносеологической теории априорности будет определяться какой вид объективной истинности предпосылок не имеет метадостоверности, если это возможно.
К чему тогда должно относиться понятие априорного, как независимого от опыта? Если оно относится к знанию, то это означает, что субъект имеет знание о вещи самой по себе до опыта по отношению к этой вещи. Уже само по себе такое понимание внутренне противоречиво, т.к. априорное знание о вещи самой по себе означает то, что имеется знание о вещи самой по себе, которую субъект "еще и в глаза не видел". В этом случае речь идет фактически о врожденных идеях. И, если даже допустить, что такие готовые или латентные врожденные идеи возможны, то, тем не менее, они все равно приобретены в опыте, пусть даже не индивида, а вида. Выражаясь гносеологическими терминами, здесь все равно субъект, в качестве которого выступает теперь вид, а не индивид, познает данную "идею" о вещи самой по себе в опыте. Следовательно, характеристика априорности не может относиться непосредственно к знанию.
Если априорность относить к объективной истинности знания, то это означает, что объективная истинность не зависит от опыта. Не зависимая от опыта объективность истинности знания означает, что истинность установлена на основании соотнесения этого знания с объектом, в качестве которого выступает вещь сама по себе, и при этом соотнесение знания и объекта этого знания осуществляется независимо от опыта. И это, в свою очередь, скорее всего, означает, что соотнесение знания и объекта этого знания задано онтически и именно поэтому оно независимо от опыта, тем самым априорность здесь не отрицает объективность по отношению к истинности.
Если такой предмет рассматривается в качестве возможного, но далеко не очевидного, то как возможна онтическая соотнесенность знания и объекта этого знания, при этом эта соотнесенность такова, что знание является объективно истинным?
Независимость от опыта объективной истинности знания означает, что само онтическое соотнесение знания и объекта (вещи самой по себе) гарантирует эту объективную истинность и, скорее всего, означает, что имеется полное онтическое совпадение знания и объекта этого знания. Здесь возникает противоречие, если под знанием понимается состояние сознания, а под объектом - вещь сама по себе, находящаяся вне сознания. Это противоречие может быть решено различным образом. Например, можно "трансцендировать" вещь саму по себе в сознание (в субъект знания), тогда она превращается в состояние сознания, которое является также и знанием. Но при этом утрачивается не только объективность истинности, т.к. состояние сознания соотносится с самим собой, но и характеристика истинности по отношению к вещи самой по себе становится невозможной исходя из соотнесения состояния сознания с самим собой. Такой подход имеет место у И. Канта, и как отмечает Т.И. Ойзерман, здесь "знание о предмете и предмет знания, в сущности, отождествляются, поскольку вещи в себе исключаются из сферы познания". Все вопросы здесь переносятся на процесс трансцендирования вещи самой по себе в состояние сознания. Тем самым решение задачи не двигается с места, т.к. мы возвращаемся опять к проблеме соотнесения состояния сознания и вещи самой по себе.
Возможен противоположный вариант, когда знание, как состояние сознания, трансцендируется в сферу вещи самой по себе. Такое трансцендирование состояния сознания является его объективным выражением и его можно называть как объективная форма выражения знания. Такой ситуации соответствует известная кибернетическая схема черного ящика. В качестве черного ящика выступает субъект, на входе которого - вещь сама по себе, а на выходе - объективная форма выражения знания. Что происходит внутри субъекта "не важно", главное - это соотнесение того, что на "входе" и того, что на "выходе". При этом, конечно, предполагается, что речь идет о "нормальном" субъекте познания, т.е., что "внутри" субъекта "вход" и "выход" соединены одним (в смысле одним и тем же) состоянием сознания, которое может иметь внутри субъекта какие-либо перекодировки, обработки, видоизменения, преобразования и т.д.
Такой вариант решения указанной выше проблемы соответствует принятым установкам и даже делает их наглядными и более ясными. Тогда в этом варианте решения проблемы речь идет об онтическом совпадении не просто знания и объекта этого знания, а об онтическом совпадении объективной формы выражения знания и объекта этого знания. Непосредственное соотнесение объективной формы выражения знания и объекта этого знания здесь в принципе уже является возможным, так как обе стороны соотнесения находятся в одной и той же сфере вещей самих по себе. Остается тогда выяснить, как возможно онтическое совпадение объективной формы выражения знания и объекта этого знания, обусловливающее априорную объективную истинность знания.
Онтическое совпадение объективной формы выражения знания и объекта этого знания означает, скорее всего, что один и тот же предмет выступает и в качестве объекта познания и, соответственно, знания, а также и в качестве объективной формы выражения этого знания. Думается, что таким предметом, могущим выполнять указанные две функции, может быть значок. При этом речь идет о том, что значок может выступать объектом чувственного восприятия и тот же самый значок фактически является объективной формой выражения чувственного восприятия этого же значка. В этой познавательной ситуации один и тот же предмет (значок) выполняет функцию объекта и объективной формы выражения знания. Поэтому в этой познавательной ситуации имеет место совпадение объекта знания и объективной формы выражения знания. В рамках модифицированной теории корреспонденции истины можно утверждать об объективной истинности объективной формы выражения знания применительно к рассмотренной познавательной ситуации. При этом совпадение объективной формы выражения чувственного восприятия значка и самого значка, как объекта этого чувственного восприятия, обусловлено особой онтической природой значка. Априорность (независимость от опыта) объективной истинности объективной формы выражения знания здесь основывается на том, что один и тот же предмет (значок) выполняет одновременно в одной и той же познавательной ситуации функции объекта и объективной формы выражения знания. Такое понимание наполняет негативное (независимость от опыта) и абстрактно-схематическое понятие априорности конкретным содержанием. Изложенные здесь рассуждения в целом образуют уже не теорию априорного знания, а теорию априорной объективной истинности объективной формы выражения знания.
То, что в качестве предмета, выполняющего одновременно две функции в структуре познавательной ситуации "субъект" - "объективная форма выражения знания объекта" - "объект", выступает значок обусловливает то, что теория априорной объективной истинности объективной формы выражения знания будет интерпретирована в первую очередь на ту научную область знания, в которой применяются значки и которая традиционно характеризуется как априорно аподиктическая наука, т.е. на арифметику. Эта интерпретация уже выходит за рамки философско-гносеологической теории, она непосредственно касается проблемы обоснования априорной объективной истинности арифметического знания, но осуществляется не средствами традиционной теории научного познания, а на основе выявления в арифметике посредством философско-гносеологического исследования при помощи теории "априорной объективной истинности объективной формы выражения знания" совпадения объективной формы выражения знания и объекта этого знания, которое было бы специфичным для арифметики и конституировало бы арифметику.
Обоснование арифметики означает обоснование научного знания, которое состоит из арифметических утверждений об объектах. Следовательно, в арифметике должны быть выявлены объективные формы выражения знания в виде арифметических утверждений, которые одновременно являлись бы и объектом этого знания (далее будет показано, что арифметические утвреждения отличны от тех арифметических объективных форм выражения знания, которые являются одновременно и объектом этого знания). Формой утверждения в арифметике являются арифметические выражения, например, равенства. Так, например, тогда арифметическая формула "2+3=5" должна была бы рассматриваться как утверждение о объекте. Следуя теории априорной объективной истинности объективной формы выражения знания, необходимо найти ответы здесь на следующие вопросы: какие арифметическые формулы являются одновременно объективной формой выражения арифметического знания и объектом этого знания?
Не может быть ответом на этот вопрос то, что "знание формулы 2+3=5 объективно выражается в этой формуле и эта же формула является объектом этого знания, следовательно, объективная форма выражения знания этой формулы и сама формула совпадают", так как объектом знания в этом примере является не сама формула, а то, что как бы "стоит за этой формулой" или содержится в ней: здесь знают нечто большее, чем саму эту формулу, и это знание выражается в этой формуле, следовательно, здесь объект знания здесь нечто большее, чем эта формула, и следовательно, здесь нет совпадения объективной формы выражения знания объекта и самого объекта. То есть получается, что объект знания здесь не эта формула, не совокупность значков. Объект этого знания и, соответственно, это знание заданы уже заранее, до этой формулы. Думается, что объектом этого знания являются числа 2, 3, 5 и т.д. Возможно, что именно числа, прежде всего, являются тем объектом арифметического знания, объективная форма выражения знания которого совпадает с самим числом. Т.е. получается, что число есть предмет, который выступает объектом арифметического знания, и одновременно есть объективная форма выражения этого арифметического знания. Если теперь это утверждение "перевести" с гносеологического языка применяемой здесь теории априорной объективной истинности объективной формы выражения знания на язык теории научного познания применительно к арифметике, то получается следующее: число есть предмет, который является объектом арифметического знания, и одновременно, число есть само арифметическое утверждение или объективная форма выражения арифметического знания этого объекта. Здесь возникает парадокс, что поскольку число есть арифметическая формула - надо заметить, что это не соответствует тому представлению, что число есть абстрактный объект, - а с другой стороны, эта арифметическая формула есть объективная форма выражения знания о числе, то получается, что можно использовать число, не зная, что собой представляет число, просто используя число как арифметическую формулу.
Для того, чтобы эти теоретические рассуждения реализовать необходимо рассмотреть проблему обоснования числа.
В настоящее время выделяют два основных направления в философии математики: фундаменталистскую и нефундаменталистскую философии математики. В аспекте нашего исследования интерес представляет только фундаменталистская философия математики, ориентированная на исследование сущности математических объектов, проблемы истинности математического знания, соотношения математики и логики, возможности практического применения математического знания.
Основными направлениями фундаменталистской философии математики являются реализм, концептуализм, формализм, а затем логицизм, интуиционизм, номинализм.
Как отмечает Целищев В.В., "в исследованиях по философским основаниям математики главный упор делался на прояснение природы и конструкции математических объектов".
Логицизм, как направление в логико-философских основаниях математики, исходит из выдвинутого Лейбницем тезиса о "сводимости математики к логике". Этот тезис Лейбниц обосновывал тем, что математика изучает аналитические истины, то есть утверждения, "истинные во всех мирах". В систематическом виде доктрина логицизма была разработана Г.Фреге в его работе "Основные законы арифметики" ("Grundgesetze der Arifmetik", Bd.1-2,1893-1903). Дальнейшее развитие эта доктрина получила в трехтомном труде "Principia Mathematica" Б. Рассела и А. Уайтхеда.
Главная задача формализма состоит в обосновании математики посредством построения математики в виде исчислений средствами специальной теории (названной основоположником формализма Гильбертом метаматематикой, или теорией доказательств). Программа формализации математики разрабатывалась Гильбертом в 1922-39 гг. Гильберт предложил, так называемый, генетический метод введения понятия числа. Однако в рамках этого метода он не дает самого понятия числа, а показывает последовательность развития видов чисел и ее обусловленность потребностями математики. Последовательность развития видов чисел выглядит следующим образом:
1) число 1;
2) рациональные положительные числа 2,3,4 и т.д.
3) отрицательные числа;
4) дробные числа;
5) действительные числа.
В этой последовательности первые два вида чисел есть уже собственно сами числа, поэтому получается что здесь дается не генезис понятия числа или числа самого по себе, а развития числа уже как данного. О генетическом методе Гильберт пишет: "наиболее общее понятие действительного числа развивается в нем из простого понятия о числе путем последовательных обобщений." Но это самое простое понятие о числе не раскрыто Гильбертом, а просто указано в виде "число 1" и "рациональные положительные числа 2,3,4". Гильберт Д. как математик показал последовательность развития форм числа, но не раскрыл что же такое число. Последнее требует осуществить "выход" за пределы математического знания в сферу философии, семиотики и т.д. Гильберт остается в пределах математики и поэтому "число 1" есть для Гильберта "исходный объект", по отношению к которому применяется "операция порождения", и как пишет сам Гильберт в целом "в арифметике речь идет о числах, которые мыслятся как заданные..."
Гильбертовская формальная аксиоматика математики основывается на уже заданных числах, то есть предполагает числа уже существующими и соответственно не исследует возникновение и структуру числа. Обоснование числа Гильберт дает в "Добавлении седьмом. Об основаниях логики и арифметики". Здесь он излагает обоснование числа с помощью аксиоматического метода, но при этом он дает количественное обоснование числа: 1, 11, 111 и т.д., но не раскрывает его структуру. "В основу наших исследований мы кладем сначала мыслимую вещь 1 (единицу). Соединение этой вещи с самой собой, по два, по три или по нескольку раз, как-то: 11, 111, 1111, мы будем называть комбинацией вещи 1 с самой собой..."
Все другие направления фундаменталистской философии математики: логицизм, конструктивизм, эмпиристские и психологические трактовки, - дают внешне-интерпретационную трактовку числа и поэтому обладают принципиальной неспособностью раскрыть структуру числа, его сущность и дать понятие числа.
(Продолжение следует)
ЛИТЕРАТУРА
1.Oberhausen M. Das neue Apriori: Kants Lehre von einer ,,ursprunglichen Erwerbung,, apriorischer Vorstellungen / Michael Oberhausen. - Stuttgart-Bad Canstatt : frommann-holzbog, 1997. S.296.
2. Ойзерман Т.И. Учение И.Канта о "вещах в себе" и ноуменах//Вопросы философии, М.: Наука, 1972, № 4, с.122.
3. См. Семенов Ю.И. Одно-предметные структуры нерефлексивного типа на основе двойственной природы значка// Credo: теоретический журнал. Оренбург: Credo. - 1998.- № 3.- 57 с.
4. Там же, стр. 55-59.
5. Барабашев А.Г. Философия математики в США: Современное состояние // Закономерности развития современной математики: Методологические аспекты. М.:"Наука", 1987.- Стр.288-302. См.: стр.292-301.
6. Целищев В.В. Логическая истина и эмпиризм. Новосибирск: Наука, 1974. Cтр. 7.
7. Гильберт Д. Основания геометрии. Перевод с 7 немецкого издания И.С.Градштейна. М.-Л-:Гос.изд-во техн. лит-ры, 1948. - 491с. Стр.315.
8. Там же, стр.46.
9. Там же, стр.325.
|