Историография социологического подхода в микроаналитических исследованиях: теория микродинамики... |
Т.В.Мусиенко,кандидат исторических наукИсториография социологического подхода в микроаналитических исследованиях: теория микродинамики Джонатана ТернераКалейдоскопическое многообразие психологических и социологических экспериенциальных, когнитивных, аксиологических теорий актуализировало в 90-е годы проблему создания кумулятивной теории. Примером варианта общей социолого-психологической теории эмоциональности является теория Джонатана Тернера (General Soсiological Thеory of Emotions)[1]. Синтетическая теория эмоциональной микродинамики Тернера воплощает в единый теоретических конструкт идеи интерпретивных теорий (социального конструкционизма, структурализма и иных), а также концепции и подходы психодинамических теорий. В концептуальную модель эмоциональной микродинамика Тернера включены социологические категории: социальные ожидания (expectations), значимость собственной личности (salience of self) и личностной идентификации (identification). В их числе – категории аксиологического когнитивизма: оценка ситуации (definition of situation). Здесь же – экспериенциальная линия: концепция эмоциональной реакции и ее интерперсонального выражения (emotional arousal and interpersonal displays), соответствие или несоответствие между ожиданиями и реальным опытом (congruity / incongruity between expectations and experienсe). Не менее важное место занимают психоаналитические концепции, и прежде всего концепция активизации психологических защитных механизмов (activation of defence mechanisms). Концептуальная модель эмоциональной микродинамики Тернера представлена следующей схемой:
См. Turner, J. Toward a General Theory of Social Emotions // Journal for the Theory of Social Behaviour. 1999. Vol. 29. №2. P.134. В концепции Тернера анализируется полный цикл возникновения эмоции. Начало процесса – это экспектации (социальные ожидания), формируемые из самых различных источников (expectations). В свою очередь, экспектации далее сопоставляются, что составляет часть процесса определения, оценки ситуации (definition of situation) , и генерализируются в основное социальное ожидание того, что должно произойти с субъектом. Самоопределение (self) представляет собой особый тип экспектации прежде всего потому, что если самооценка завышена, в любой момент до, в течение, или после прекращения взаимодействия, это оказывает диспропорциональное, неадекватное воздействие на эмоции. Эмоции возникают в зависимости от степени соответствия или несоотвествия между ожиданиями (expeсtations) и реальным опытом (situation experience). Эмоциональный всплеск (emoctional arousal) возникает тогда, когда высока степень неконгруэнтности, то есть несовпадения ожиданий и реального опыта. Характер эмоционального всплеска определяет общую эмоциональную энергию, с которой эмоция выражается субъектом в рамках ситуации межличностного взаимодействия (interpersonal displays). Вместе с тем, этот процесс осложняется вмешательством других факторов и процессов, связанных с нейрологическими процессами на уровне бессознательного, которые комбинируют, соединяют, смешивают, объединяют разнообразные эмоции в процессе возникновения эмоции, в то же время, активизируя защитные механизмы (defense mеchanisms). Более того, в этот момент, индивид включает при взаимодействии те структуры защитных механизмов, которые стали частью его неосознаваемого прошлого опыта в выражении эмоций, сформированного жизненной биографией субъекта, так что на этой стадии одновременно включаются преимущественно привычные способы и механизмы психологической защиты. Все это в совокупности дает кумулятивный эффект и оказывает воздействие на эмоциональную энергию, с какой субъект взаимодействует в той или иной конкретной ситуации. Кроме того, действие механизмов психологической защиты находится под влиянием такого фактора, как определение личности себя(salience of self) в данной конкретной ситуации взаимодействия. Биография индивида также оказывает существенное воздействие на этот процесс, поскольку ситуационная самооценка личности во многом зависит оттого, насколько часто и какого рода защитные механизмы активизировались личностью в процессе жизни. Как показывает нижняя стрелка, соединяющая концепции «Defense mechanisms” и “Salience of Self” в обратном направлении, защитные механизмы, в свою очередь, оказывают воздействие на самоопределение личности. Защитные механизмы настоящей ситуации взаимодействия и защитные структуры биографического прошлого субъекта его опыт определяют уровень самооценки индивида в конкретной ситуации. Соотношение это реверсивно (имеет характер обратной связи). Реверсивны и связи концепции самоопределения личности (Salience of Self): самооценка изменяет экспектации, связанные с определением ситуации, влияет на процесс сопоставления ожиданий и их отбор. Существует обратная связь между эмоциональной энергией выражения эмоции и экспектациями: характер и уровень выражаемой эмоциональной энергии (учитывающей стандарты эмоционального межперсонального взаимодействия) трансформируют сами первичные ожидания[2]. Такова в самом общем виде концептуальная схема и теоретическая логика общей теории эмоциональной микродинамики Тернера. Теория учитывает процессуальные аспекты микродинамики, интегрирует в логическое целое целый ряд объективистких и интерпретивистских идей психологических, а также социологических теорий относительно эмоциональности индивидуального поведения субъекта и его социального взаимодействия. Значение синтетического подхода Тернера – в установлении ориентации научного поиска в направлении создания кумулятивной теории, разрабатываемой на основе концептуального и теоретического синтеза. Еще раньше, в конце 80-х годов, Тернером[3] уже был реализован подобный теоретический проект, но на более высоком уровне, учитывающем не только эмоциональные процессы, но всю микродинамику в целом. Тернером разработана бихевиорально-структуральная теория микродинамики, представляющая собой не менее интересный и убедительный вариант кумулятивной теории[4]. Разделяя в целом критическое отношение социологов к классической формуле крайнего крыла бихевиоризма «стимул-реакция» (Stimulus-response), как проблематичной теоретической ориентации, Тернер обращается к другому тезису, идее социологического бихевиорализма, выдвинутой Джорджем Гербертом Мидом о том, что людям свойственны фундаментальные потребности в социальном взаимодействии (fundamental needs), и что, следовательно, данные бихевиоральные ориентации, содействующие взаимодействию, удовлетворяются. Социологический аспект теории Тернера представлен структурализмом. Вместе с тем, структурализм теории Тернера правильно назвать микроструктурализмом. В фокусе его внимания – микроуровнь. Макроструктуральный анализ, по сути, выведен на периферию теоретического анализа. Микроструктурный анализ Тернера распадается на три ступени, представленные формулой: needs – interaction – structuring. Эти концепции отражают основные фазы микродинамики. Первое звено аналитической модели Тернера, а соответственно, и начальная ступень анализа – спецификация состояний базовых потребностей личности (need stаtes) и связанных с ними мотивационных процессов. Вторая ступень – определение возникающих интерперсональных процессов, к которым прибегает личность для удовлетворения базовых мотивов потребностей (interpersonal process). Третья стадия – описание процесса создания социальных структур, как результата и цели использования межличностного взаимодействия (structuring proсesses). Такова концептуальная модель микродинамики Тернера (см. табл. №1).
Первый компонент модели микродинамики представлен аналитической моделью базовой мотивационной динамики. В ее основе – разаботанная Тернером концептуальная модель фундаментальных мотивационных состояний человека (fundamental need states). Данные потребности личности Тернер считает основой мобилизации и мотивации индивидуального поведения в процессе взаимодействия (interaction), а также в процессе структурирования (structuring) межличностного социального взаимодействия в конкретном времени и пространстве. Структуру мотивационной динамики составляют следующие базовые потребности: 1) включенности в социальную группу (group inclusion), 2) онтологической безопасности (ontological security), 3) истинности социального самобытия (fucticity), 4) самоутверждении и одобрении (self-confirmation / affirmation), 5) материальной и символической гратификации, т.е. удовлетворения и вознаграждения в материальном и символическом плане (material and symbolic gratification), 6) в уходе от тревоги и забот (avoidance of anxiety). Здесь, в концептуальной модели, эти категории лишены динамичности. Процессуальность отражена в динамичности связей, составляющих основу взаимодействия мотивационных процессов друг с другом, а также с интерактивными и структуральными процессами микродинамики. Концептуализация Тернера отличается интегрированием всех линий спектра системы ориентаций личности в синтетический концептуальный конструкт. Так, первый элемент модели мотивационной микродинамики, представленный концепцией «групповой включенности» (group inclusion:GI) как базовой потребности индивида, содержит все три основных аспекта микродинамики, а именно когнитивную, аффективную (эмоциональную) и эвалюативную составляющие. Развивая идеи Дюркгейма, Коллинза о «групповой вовлечености» (group involvement) как потребности, мотивирующей индивидуальное действие, Тернер вводит в научный оборот концепцию «групповой включености» (group inclusion). Указывая на преимущественно аффективную направленность данной потребности, Тернер вместе с тем, связывает данный мотив не с аффективными эмоциональными состояниями, а трактует его как потребность в чувстве сопричастности и включенности в события и ситуации взаимодействия. Устанавливается также связь мотивационных и когнитивно-эвалюативного процессов. В самом мотиве, считает Тернер, заложены, с одной стороны, знание и понимание значений социальной вовлеченности в различных жизненных ситуациях взаимодействия (когнитивный аспект), на которых основана оценка (эвалюативный аспект) вероятности достижения необходимого и соответствующего уровня ощущения групповой вовлеченности в рамках взаимодействия (эмоциональный аспект), с другой стороны. Таким образом, в самой концепции GI содержатся все три линии концептуального спектра микродинамики: когнитивный, экспериенциальный, аксиологический. Соответственным образом осуществляется концептуализация других компонентов мотивационной модели микродинамики[5]. Второй элемент модели – концепция онтологической безопасности (ontological security: OS). Интегрируя соответствующие идеи Эриксона, Гарфинкеля, Гидденса, Тернер подразумевает здесь потребность человека в таком мироощущении, когда поведение других воспринимается как заслуживающее доверие (trust) своей предсказуемостью. Потребность в чувстве онтологической безопасности - это стремление человека к ощущению надежности мира[6]. Третий элемент – концепция реальности, истинности собственного социального бытия (facticity: F), означающая потребность человека в ощущении социальности своего бытия, или другими словами, внутренней уверенности, основанной на предположении, что он разделяет с окружающими общий экстернальный и межсубъективный мир. Реализация этого мотива частично обусловливает воплощение в индивидуальном опыте чувство онтологической безопасности, поскольку без ощущения общности понимания внешнего мира и взаимопонимания, индивид не способен испытывать чувство надежности мира его окружающего[7]. Четвертый элемент мотивационной системы – концепция самоутверждения и одобрения (self- confirmation / affirmation: SC-A) со стороны окружающих. Концепция SC-A опирается на взгляды представителей символического интеракционизма, в первую очередь, Мида, Джеймса, Розенберга о том, что люди испытывают потребность в поддержании своей самооценки и ее подтверждении со стороны других участников взаимодействия, что является важным мотивирующим фактором интерактивного процесса. Пятый элемент – концепция материального и символического вознаграждения (material and symbolic gratifition: M-SG) означает потребность человека в той или иной форме поощрения. Шестой элемент – концепция ухода от тревоги и волнения (avoidance of аnxiety: A-A). Концепция отражает идеи теоретиков психоанализа (Фрейд, Салливан, Хорни) о том, что активность человека связана с его усилиями избежать ощущения тревоги, сопряженного с чувством неустойчивости и разобщенности с окружением. Способами ухода от этого ощущения являются его подавление и активизация механизмов психологической защиты. Тем самым, потребность А-А концептуализируется как базовое мотивационное состояние мобилизующее поведение человека: опыт переживания состояния тревоги сопряжен с чувством потери, которые мобилизует субъекта на совершение действия, направленного на преодоление этого состояния[8]. Динамика мотивационных процессов такова, согласно Тернеру, что все шесть базовых мотивов определяют индивидуальное поведение личности в процессе взаимодействия (intаraction), а также на стадии создания социальных структур (социальных отношений и т.п.). Аналитическая модель микродинамики Тернера отражает внутренние взаимодействия, функции базовых мотивов, представленные сложными прямыми, непрямыми и циклическими взаимодействиями мотивационных переменных друг с другом[9]. (См. табл. №1). Сложность каузальных взаимосвязей мотивационных процессов с другими процессами микродинамики, а именно процессами взаимодействия и структурирования, демонстрируют, что сам процесс микродинимики далеко не в полной мере определяется бихевиоральным базисом. Эти микродинимические процессы, в свою очередь, оказывают влияние на конфигурацию базисных мотивационных процессов. Последние же определяют уровень когнитивной, эмоциональной и физической энергии, мобилизуемой субъектом на участие в процессах взаимодействия (mobilization of cognitive, emotional and phisical energy: ME). Второй компонент аналитической модели микродинамики представлен моделью межперсональной динамики взаимодействия (Interuction processes). На схеме – это среднее звено структуры. Согласно Тернеру, мобилизованная субъектом эмоциональная и физическая энергия канализируется когнитивными процессами, представляющими собой процессы обдумывания, характер которого многообразен и зависит от уровня ясности и рациональности сознания. Индивидуальные способности обдумывать и взвешивать (deliberаte capacities: DG) зависят также и от такой необъемлемой части индивидуального знания (knowledge), как совокупность стандартных фрагментов информации, приобретаемых индивидом благодаря прошлому опыту социального взаимодействия, которые используются индивидом для упорядочения собственных мыслей и реакций, с одной стороны, и осмысления, понимания, а также соответствующей интерпретации субъективных состояний и действий других людей, с другой стороны. Таким образом, одной из главных способностей здесь является использование индивидуальных «хранилища знания» (stocks of knowledge: SKN). Другая способность мыслительного обдумывания ситуации - обращение внутрь себя (self-reference: SR), когда субъект на основе накопленного им знания (SKN) обращается к себе для обдумывания (DC), насколько та или иная возможная реакция со стороны других или самого себя может наиболее полно подтвердить его стремление к самоутверждению и одобрению со стороны других в той или иной конкретной ситуации (SC-A)[10]. Обращение к себе (SR), как само по себе, так и опосредованное знаниями (SКN), имеет особое значение для процессов исполнения социальной роли (Rolе-taking: RT) и конструирования роли (Role-making: RM). RT – это процесс интепретации знаков и символов межличностного общения в рамках определенной ситуации взаимодействия в целях определения диспозиций и вероятных способов действия. RM – это процесс использования потенциального знания SКN той или иной социальной роли с целью конструирования роли, которая представляет собой набор стандартных признаков, воспринимаемых другими, и способствующих конструированию той роли, которая удовлетворяет саму личность[11]. Ролевые процессы RT и RM используются субъектом для своего позиционирования в ситуации межличностного взаимодействия, полагает Тернер. Средствами выражения ролевого позиционирования являются 1) инсценирование (staging: S) и 2) выполнение ритуалов (Ritualizing:R). Интерпретация значения сценических ритуалов и инсценировки варьируется в разных контекстах и определяется уровнем знания (SК) и компетенции субъекта действия. Концептуализация RT и RM, выдвинутая Тернером, базируется на соответствующих идеях Гоффмана, Колинза, Гидденса. Тернер высказывает предположение, что энергия, затрачиваемая на процессы инсценирования и исполнения ритуалов (которые влияют на успех ролевых процессов), усиливает стремление личности к самоутверждению и общественному одобрению (SC-A), символическому и материальному поощрению (M-SG), устранению внутреннего состояния тревоги (А-А)[12]. Другие мотивационные процессы, такие как стремление к ощущению надежности мира (F) и онтологической безопасности (OS), более тесно связан с интеракционными процессами установления рамок, границ взаимодействия, которые включают процесс создания индивидом этих рамок (frame-making: FM) и подчинения рамкам межперсонального взаимодействия (frame-taking: FT). Концепция построения и приспособления к рамкам межличностного взаимодействия на микроуровне у Тернера содержит, с одной стороны, аспект интерпретивности процесса, и с другой стороны, вводит аспект объективности контекста, в котором разворачиваются интерактивные процессы. Концепция рамок интерактивных процессов (frame) подразумевает прежде всего когнитивную активность субъекта по интерпретации границ, связанных с различными демографическими, экологическими, организационными, культуральными, личностными рамками взаимодействия. Лимитирующие интерактивные процессы (FM and FT) взаимосвязаны с ролевыми процессами межличностного взаимодействия (RM, RT). Лимитирующие процессы включают в себя и, в свою очередь, определяются процессами утверждения (claiming: C) и объяснения (accounting: A смысла ограничений взаимодействия существующих в рамках данной ситуации. Весь узел (F – C - A) – тесно взаимосвязан с мотивационным блоком, включающим в себя базовые потребности в онтологической безопасности, чувстве общности и надежности, а также стремлении к уходу от тревоги (F – OS – AA). Наконец, третий компонент аналитической модели микродинамики – это процессы структурирования. (Structuring processes). Тернер указывает на шесть видов структурирования в микродинамике: 1) процесс регионализации (regionalizing), 2) категоризации (categorizing), 3) ритуализации (ritualizing), 4) стабилизации (stabilizing), 5) норматизации (normatizing), 6) рутинизации (routinizing). Тернер подчеркивает влияние объективных макроструктурных условий, оказывающих влияние на микродинамические процессы структурирования. Макроструктурные параметры, заданные объективной ситуацией взаимодействия, ограничивают микродинамические процессы. Тернер отмечает, вместе с тем, что при этом активируются такие микродинамические процессы, как использование индивидуального знания, когнитивных способностей личности, самооценки, которые направлены на активизацию ролевых и ограничивающих процессов, соответствующих объективным условиям ситуации. В то же время, включение субъекта в эти процессы межперсонального общения вводит в действие процессы структурирования взаимодействия, создания структур, соответствующих ситуации. Процесс создания структуры взаимодействия означает, что на этой стадии микродинамики: а) задаются параметры физического пространства (регионализация), б) типологизируются участники взаимодействия и сама ситуация (категоризация), в) запускаются соответствующие ситуации стандартизированные стереотипы взаимодействия (ритуализация), г) согласовываются права, обязанности, оценки, соответствующие ситуации взаимодействия (норматизация), д) устанавливаются общепринятые и ожидаемые уровни и рейтинги обмена интерактивными ресурсами (стабилизация), е) подбираются привычные и предсказуемые паттерны активности, соответствующие временным и пространственным рамкам взаимодействия (рутинизация). Источником процесса структурирования взаимодействия выступают интерактивные процессы инсценирования, ритуализации, объяснения, утверждения. В свою очередь, процессы структурирования оказывают обратное действие на процессы межличностного общения и мотивационные процессы. Тернер также подчеркивает взаимосвязь всех процессов структурирования друг с другом[13]. Особый интерес представляет концептуальный подход Тернера к пониманию процесса норматизации. Подчеркивая общеизвестный факт, что концепция «норм» (norms) всегда вызывала настороженное отношение к себе со стороны научных кругов, представленных сторонниками микро-теорий, Тернер стремится полностью пересмотреть саму концепцию нормы. Суть реконцептуализации заключается в отходе от общепринятого тезиса, лежащего в основе концептуальной трактовке норм, и устанавливающего, что любая статусная роль субъекта социального взаимодействия обеспечена соответствующим набором экспектаций и норм. Концепция нормативных микродинамических процессов Тернера предполагает иное толкование: знание субъекта (SКN) не хранит в себе нормы или набор норм взаимодействия применительно к каждому типу ситуации Тернер считает, что люди обладают совокупностью каталогизированных фрагментов информации о правилах и обязанностях, которые подбираются и рассредоточиваются применительно к разнообразным ситуациям взаимодействия[14]. Основные каузальные процессы на этой стадии микродинамики Тернер представляет следующим образом. Вначале субъект стремиться регионализировать и категоризировать (regionilize and categorize) ситуацию, или по крайней мере, осознать и осмыслить основные категории и пространственные обстоятельства, заданные макроструктурными условиями ситуации взаимодействия. Используя эту информацию субъект подбирает подходящие нормы (normatize) для определения и обмена соответствующими ситуации ресурсами взаимодействия (resourse transfers), которые позволяют выбрать и установить для себя привычные и предсказуемые паттерны активности, соответствующие данной ситуации (routinize). Последние, в свою очередь, оказывают обратное воздействие, стабилизируя заданные ресурсы интеракции, в то же время, активизируют общепринятые для данной ситуации стереотипы взаимодействия (ritualize). Когда процесс стабилизации завершен, вновь включаются процессы норматизации (normitize) – отбора нормативных регуляторов, в особенности столь значимых для взаимодействия норм справедливости и равенства, которые управляют поиском и отбором ресурсов в аспекте соблюдения правил и обязанностей субъекта в рамках взаимодействия. Далее, нормативные конвенции, в совокупности с выбранными ритуалами (ritualize), включают процессы регионализации (regionalize), задающие соответствующие ситуации пространственные параметры взаимодействия (например совокупность участвующих в нем субъектов и т.п.) Не опосредованно, а уже прямым образом, норматизация инициирует процессы категоризации (categorizе), устанавливающие степень близости между субъектами взаимодействия, учитывающую уровень социального контекста ситуации. Таким образом, возникновение структуры взаимодействия, с одной стороны, определяется собственной конфигурацией каузальной динамики, с другой стороны, регулируется мотивационными процессами. В случае, если созданная структура взаимодействия не обеспечивает реализации базовых мотивов, она может быть реструктурирована[15]. Теория микродинамики Тернера[16] представляет на сегодня одну из немногих (если не сказать более) теорий, содержащую наиболее полную научную интерпретацию социального взаимодействия на микроуровне, с одной стороны, и убедительную стратегию исследования субъектно-объектных аспектов микродинимики, с другой. Логика теории микродинамики заключается в самой стратегии теоретического осмысления проблемы которая предполагает 1) разграничение и выделение базовых свойств взаимодействия, 2) описание ключевых характеристик этих свойств, 3) спецификацию каузальных отношений микродинимических процессов, 4) использование результатов анализа каузальных связей для выдвижения соответствующих гипотез. Идеализированная модель теории реализована в аналитической модели микродинамики, отражающей ее базовые свойства и каузальные процессы. Модель содержит во многом общую программу и набор процедур исследования объекта теории. Отличительной чертой теории микродинамики является сосредоточенность на прецессуальных аспектах социального взаимодействия на микроуровне. В теоретической модели микродинамики отражен полный цикл микродинамических процессов, включающий мотивационную динамику, интерактивную динамику, процессы структурирования взаимодействия соответственно объективным условиям ситуации и определяющих ее макропроцессов. Теория Тернера может быть отнесена к разряду общих, кумулятивных теорий, создаваемых на основе концептуального и теоретического синтеза. Теория микродинамики представляет собой знаковое для социологии явление. Она отражает характер и направленность теоретических изысканий в этой области, отличающихся ориентацией на активный теоретический и многосторонний концептуальный синтез. Сам факт разработки теории такого типа свидетельствует о характере развертывания теоретических перспектив в современной социологии. Кроме того – это и свидетельство укрепления позиций и повышения статуса микросоциологических теорий в общей системе социальных наук. [1] Turner, J. Toward a General Theory of Social Behaviour // Journal for the Theory of Social Behaviour. 1999. Vol. 29. №2. P.134-162. [2] Opt. cit., P.133-134. [3] Turner, Jonathan. Department of Sociology, University of California, USA. [4] Turner, J. A. Behaviour Theory of Social Structure // Journal for the Theory of Social Behaviour. 1988. Vol. 18. №4. P. 355-372. [5] Opt. cit., P.358. [6] Opt. cit., P.358. [7] Opt. cit., P.358-359. [8] Opt. cit., P.359. [9] Opt. cit., P.360. [10] Opt. cit., P.362. [11] Opt. cit., P.362-363. [12] Opt. cit., P.363. [13] Opt. cit., P.366. См. также табл. №1 [14] Opt. cit., P.367. [15] Opt. cit., P.368-369. [16] Turner, J. The Mechanisms of Social Interaction // Sociological Theory. 1986. Vol. 4. P.95-105. Turner, J. Toward a Sociological Theory of Motivation // American Sociological Review. 1987. Vol. 52. № 1. P. 15-27. Turner, J. Theory of Social Interation. Stanford,1988. Turner, J. Theory of Microdynamics. Advances in Croup Proxesses. Greenwich, 1989. Turner, J. and Beeghley, L. The Emergence of Sociological Theory. Chicago, 1981. |