М.С. Солодкая,
кандидат физико-математических наук
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ СУБЪЕКТА УПРАВЛЕНИЯ: СОСТОЯНИЕ ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
В этой статье будет дан обзор состояния проблемы ответственности субъекта управления и намечены перспективы ее дальнейшего исследования. Проблема ответственности в настоящее время становится одной из центральных в обсуждении целого спектра вопросов, связанных не только с управлением. Так, затрагивая проблему социализации и отвечая на вопрос, чем является социализация по большому счету, С.П.Иваненков делает вывод: "Быть СОЦИАЛИЗОВАННЫМ - это значит БЫТЬ СОЗНАТЕЛЬНЫМ и ОТВЕТСТВЕННЫМ за все происходящее в этом мире, в бытии в целом" (1, с.32). В обычной повседневной жизни каждому из нас приходилось быть когда-нибудь за что-нибудь ответственным. Актуальность данной проблематики обусловлена рядом причин, среди которых можно выделить усиление роли и увеличение масштабов и мощи управленческих воздействий, глобальный характер последствий управленческих решений, осознание темпоральности и необратимости социальных процессов и невосполнимости большинства жизненно важных ресурсов, усиливающуюся деперсонификацию субъектов управления и т.д.
Несмотря на разнообразие причин, думается, что во многом они имеют единое основание - усиление "технизации" (или "технологизации") жизнедеятельности. "Никогда еще прежде в истории на человека не возлагалась столь большая ОТВЕТСТВЕННОСТЬ, как сегодня, ибо еще никогда он не обладал столь большой - многократно возросшей благодаря технике - властью над другими людьми, а также над другими природными существами и видами, над всей окружающей средой и даже над всем живым на Земле" (выделено мной - М.С.) (2, с. 372). Подобный вывод не является новым, напротив, он характерен для многих философов, которые вслед за М.Хайдеггером, К.Ясперсом, Л.Мэмфордом связывают вышеназванные проявления именно с техникой, понимаемой достаточно широко.
Выдвижение проблемы ответственности на передний план различных исследований и помещение ее в фокус рассмотрения достаточно разнообразной проблематики позволило некоторым философам сделать достаточно смелые выводы. Так, например, немецкий философ Ханс Йонас утверждает, что на смену "человеку разумному" должен придти "человек ответственный" (3), а американский философ аналитической ориентации Джон Лэдд предлагает рассматривать ответственность в качестве сущностной характеристики человека: "Люди - это лица, отдающие себе отчет в своих действиях, и лица, ответственные за последствия своих действий" (4, с.109).
Публикации по проблеме ответственности весьма разнообразны. Среди них в количественном отношении выделяются исследования ответственности в рамках юридического и философского подходов, причем в последнем сложилась традиция рассматривать ответственность сквозь призму этических категорий - мораль (нравственность), долг, добро и зло, свобода, дисциплина и т.д. Наиболее интенсивно эта проблема разрабатывалась зарубежными исследователями, отечественные публикации касались в основном вопросов правовой ответственности. Примечательно, что в "Философской энциклопедии", изданной в 60-х годах, термин "ответственность" отсутствует. Но объективный интерес к проблеме ответственности не мог не затронуть и отечественных философов. В "Философском словаре", изданном в 1980 г., ответственности посвящена отдельная статья, в которой приводится следующее определение. "Ответственность - категория этики и права, отражающая особое социальное и морально-правовое отношение личности к обществу (человечеству в целом), которое характеризуется выполнением своего нравственного долга и правовых норм" (5, с.267).
Говоря об управленческой проблематике, хотелось бы указать, что здесь проблема ответственности приобретает особую актуальность, которая диктуется тем, что в последнее время именно ответственность становится основанием для выделения субъекта управления в управленческом отношении (см. об этом подробнее в публикациях (6, с.55; 7, с.135)). Хотелось бы сразу отметить, что исследование проблемы ответственности субъекта управления неизбежно затрагивает проблематику "надежности", "эффективности" и "качества" систем управления, которые, в свою очередь тесно связаны с проблемой "безопасности". Думается, что в социально-психологическом плане именно угроза исходящей опасности индивидуальному и социальному человеческому существованию со стороны техники (в широком понимании) привела к интенсивному обсуждению проблемы ответственности. В рамках этой статьи мы не будем останавливаться на этих вопросах, указывая их лишь в качестве перспективы исследований и предполагая их отдельное обсуждение в последующих публикациях.
Теоретический научный анализ любой проблемы предполагает предварительную проблематизацию внутри выделенной области исследования, которая, в частности, невозможна без некоторой реконструкции процессов зарождения и оформления проблемы. Одна из первых серьезных попыток проследить развитие идеи ответственности была предпринята английским философом Ричардом Маккионом в 1957 г. в его докладе на международной конференции в Париже, посвященной специально проблеме ответственности. Основополагающие материалы этой конференции были представлены в отдельном номере журнала "Revue Internationale de Philosophie", выходящем на английском и французском языках. Статья Маккиона "Развитие и значение понятия ответственности" (8) открывала этот номер.
"Слово "ответственность" (responsibility) появляется в английском и французском языках в 1787 г. Будучи по началу связанным с функционированием политических институтов эпохи английской и французской революции, оно не исчезает из употребления и в XIX веке, когда конституционная форма правления получает среди народов мира значительно большее распространение и существенно расширяется сфера ее действия" (8, с.22). Для Маккиона, таким образом, позитивное расширение ответственности находится а прямом соответствии с распространением демократической формы правления. Заметим, хотя это и не имеет существенного значения, что относительно появления термина "ответственность" в английском языке как абстрактного существительного "responsibility" Маккион ошибся на 11 лет. "Среди известных употреблений употребление абстрактного существительного в виде понятия "ответственность" (responsibility) встречается во "A Fragment on Government" (Фрагменте о правлении, 1776) Иеремии Бентама, где понятие "ответственность правителей" характеризуется как право управляемого требовать публичной подотчетности за любое действие власти, совершенное по отношению к нему" (9, с.89).
Творцы американской конституции, которые стремились разработать "структуру государственной машины, все звенья которой должны были действовать с безотказностью и точностью часового механизма" (10, с.14), тоже не оставили без внимания проблему ответственности. Так, Джеймс Мэдисон в журнале "The Federalist" (Федералист, N 63, 1788) приводит аргументы в доказательство того, что "ответственность, дабы быть разумной, должна ограничиваться лишь теми вещами, которые находятся во власти ответственной стороны".
Приведенные факты указывают на то, что понятие "ответственность" первоначально было введено в употребление в отношении власти (причем власти политической и государственной) как таковой, хотя особое значение оно имело действительно для демократической формы управления. Насколько можно согласиться с выводом Маккиона о соотнесении понятия ответственности с демократией? Как известно, демократическая форма правления существовала и до эпохи буржуазных революций - в Древней Греции. Какое место там занимала проблема ответственности? Сошлемся на высказывание самого Маккиона, сделанное им по поводу вклада своего учителя французского философа и культуролога Люсьена Леви-Брюля в изучение проблемы ответственности. "Он сумел сделать набросок по этому вопросу от античности до наших дней; более того, он обнаружил, что этот вопрос никогда не изучался и не анализировался" (8, с.6). Опираясь на более поздние исследования Йонаса, можно утверждать, что в философских системах прошлого понятие ответственности не играло центральной роли. "Фактически нигде в системе нравственных норм и философско-этических теориях прошлого понятие ответственности не играет сколько-нибудь заметной роли" (3, с.123). Он объясняет это тем, что "ответственность - всегда есть функция, производная от власти и знания", а они в то время были настолько ограничены, что в вопросе о последствиях "приходилось полагаться на судьбу и незыблемость естественного порядка вещей" (3, с.123).
В своей работе Йонас делает наибольший акцент на знание как силу и власть, которое, начиная с XVIII века, оказывает сильнейшее воздействие на социальную, политическую и техническую деятельность людей. Это позволило Митчему утверждать, что именно Йонас "первый недвусмысленно заявляет о существовании связи между ответственностью и техникой" (9, с.117). Подобная точка зрения характерна также и для большинства других философов, занимающихся проблемами философии техники, например, для упоминавшегося ранее Ленка (2).
Заметим, что данное утверждение имеет под собой весомое основание. Как известно, именно широкое использование научного знания (в первую очередь - естественнонаучного) как теоретического фундамента для получения технического знания и позволило создать немыслимые ранее технические устройства, которые во многом сформировали сегодняшний характер современной цивилизации. Но техника сама по себе, как и демократическая форма управления, тоже не есть феномен, определяющий специфику XIX-XX веков. Ряд исследователей пытается понять уникальность современной цивилизации, которую часто называют "западной", исходя из системы "демократия" - "рынок" - "наука" - "техника" (11) или похожих на эту несколько иных систем (12, с.5). По сути дела и Маккион, и Йонас, и Митчем, и Ленк, соотнося ответственность с демократией, знанием или техникой, затрагивают лишь отдельные элементы этой системы, выдвигая их в качестве основания, с которого ведется дальнейшее рассмотрение проблемы ответственности. Естественно, каждый исследователь выбирает собственную перспективу рассмотрения проблемы, иногда сознательно акцентируя внимание на какой-то одной стороне. Но, думается, что в случае проблемы ответственности, чей комплексный характер признается сегодня большинством исследователей, было бы более целесообразно попытаться найти то общее, присущее всем элементам "цивилизационной" системы, что можно было бы непосредственно соотнести с ответственностью.
Прежде всего отметим, что в уже цитированном выше высказывании Йонас непосредственно связывает "силу знания" (в аспектном рассмотрении применительно к проблеме ответственности) с "вопросом о последствиях", т.е. рассматривает знание как рациональное средство для оценки (ретроспективной и перспективной) последствий. Он видит в знании новый целерациональный регулятор там, где раньше "приходилось полагаться на судьбу и незыблемость естественного порядка", т.е. на естественные регуляторы. Исходя из этого, я бы сделала иной, нежели Митчем, вывод из высказывания Йонаса. Он недвусмысленно заявляет о существовании связи между ответственностью и целерациональным регулированием или, опираясь на результаты собственных исследований сущности управления (13, с. 55; 7, с. 105), о существовании связи между ответственностью и управлением.
Естественно, когда знание стало силой, появилась возможность для создания новых целерациональных регуляторов на его основе. Последствия такого широкого внедрения целерациональных регуляторов не могли быть оценены на основе "незыблемости естественного закона вещей", поскольку создаваемые регуляторы не соответствовали тому, что было до того естественным, т.е. привычным. Более того, нельзя было и полагаться на судьбу, поскольку это было не рационально. Таким образом, вставала новая задача целерационального регулирования последствий, которая позже оформляется в концепцию ответственности.
То, что понятийное оформление ответственности возникает в результате необходимости создания целерациональных регуляторов, т.е. с расширением управленческой практики, можно проследить и у Маккиона. Согласно Маккиону, введение в политический дискурс понятия "ответственность" (responsibility) явилось результатом краха старого социального порядка, основанного на принципах иерархии и долга, и жесткими условиями нового общественного устройства, основанного на принципах равенства и частном интересе. Пали оковы, заставлявшие добропорядочного гражданина выполнять свой долг, т.е. следовать некоторым правилам, определявшим его место в обществе. С исчезновением твердо установленных и практически мало подверженных изменениям социальных ролей и трансцендентных идеалов, служивших регуляторами человеческого поведения, появилась необходимость, по меньшей мере, научится считаться с интересами других людей и нести ответственность на горизонтальном уровне.
Связывая введение в политический дискурс понятия "ответственность" с появлением целерациональных регуляторов поведения людей в новых социальных условиях, Маккион не акцентирует непосредственное внимание на вопросе о последствиях и их оценке. Он связывает это понятие главным образом не с идеей наказания, а с идеей поиска компромисса в сфере различных интересов и целей. Иными словами, он рассматривает "ответственность" как средство поиска компромисса при интеграции носителей различных целей.
Соотнеся ответственность с управлением, легко объяснить, почему "ответственность", возникнув как понятие в политическом дискурсе, существенно расширило сферу своего распространения и сегодня присутствует в любом профессиональном дискурсе. Сам факт появления термина именно в политическом дискурсе объясняется тем, что доминирующее значение в то время имело создание социальных политических регуляторов (7, гл. I.2). Расширение внедрения технических регуляторов и последующее за этим усиление роли их социальных последствий привело к переносу понятия ответственности в сферу инженерии, техники и науки, причем и в философии техники, и в философии науки проблема ответственности становится одной из центральных. Возрастание социальной роли бизнеса и появление новой профессиональной группы в бизнесе, связанной непосредственно с эффективностью самого бизнеса, - менеджеров - привело к мощному взрыву исследовательского интереса к проблеме ответственности бизнеса, менеджмента и менеджеров.
Поскольку ответственность возникает в связи с недостаточностью старых регулятивов выполнять свои функции, и механизм ответственности постепенно сам становится одним из наиболее значимых социальных регуляторов, то, согласно особому положению управления в системе деятельности (7, гл. I I.3), процедура установления и распределения ответственности становится одной из важнейших процедур управления. Подтверждением этому могут служить многочисленные монографии и учебные пособия по государственному управлению и по менеджменту, где этому вопросу уделяется достаточно много внимания (12, 14-18).
Сегодня мы наблюдаем, таким образом, усиление интереса к проблеме ответственности во всех элементах системы, определяющей уникальность современной цивилизации. К сожалению, большинство исследователей рассматривают проблему ответственности отдельно в каждом из указанных элементов, т.е. ответственность власти, ответственность в бизнесе, ответственность в науке, ответственность в технике (в чем можно убедиться, изучая, например, представленный здесь список литературы). Такое разделение имеет объектную основу, что и обуславливает определенную узость конкретно-объектных концепций ответственности. Теоретическое рассмотрение проблемы в каждом отдельном названном случае во многом соответствует традиционной "объектной" классификации науки, которая для современной науки становится неадекватной, о чем свидетельствует возникновение новых научных направлений, работающих не с определенными типами объектов, а с определенными типами отношений.
Естественно, что конкретно-объектные теории важны и дальше будут продолжать развиваться, но необходимость разработки общих теорий и подходов все настоятельнее диктуется самой практикой жизни. То же самое происходит и с концепцией ответственности. Примером тому могут служить неординарные ситуации, часто называемые "катастрофами", которые со всей очевидностью демонстрируют недостатки объектного подхода. Вспомним, хотя бы, две из целого ряда крупномасштабных катастроф - Чернобыль и "Челленджер". В обеих этих катастрофах, которые принято называть "технологическими", настолько тесно переплелись сферы влияния власти, бизнеса, науки и техники, что разложить ответственность "по полкам" не представляется возможным. Естественно, какие-то люди в обоих случаях были персонально наказаны, но были ли они при этом "главными" ответственными, остается до сих пор неясным. Более того, последствия этих катастроф продолжают в не меньшей мере сказываться и сегодня, десятилетия спустя после произошедшего, и будут проявляться в ближайшем и отдаленном будущем. Конкретные люди, которых достаточно много, на себе испытывающие последствия этих катастроф, хотят знать, кто ответственен за это, в чем должна внешне (для них) выражаться эта ответственность, каково пространство этой ответственности и какова ее длительность. Для большинства из них вопрос об ответственности не сводится к вопросу "Кто виноват?", а скорее лежит в плоскости "Кто, кому, когда, как долго и сколько заплатит?" Поскольку при решении этих вопросов не существует четкой меры, то люди хотят надеяться, что возникающие при этом "издержки" будут компенсированы другим механизмом, мало связанным с количественной мерой, - морально-этическим. Вспомним совсем недавнюю катастрофу в Иркутске, когда самолет, принадлежавший военно-транспортной авиации и совершавший коммерческий рейс, рухнул на жилой массив и унес жизни многих горожан. Кто ответственен в этой ситуации? Нас пытаются убедить, что в этом была вина техников, заправивших самолет летним топливом, что послужило непосредственной причиной отказа сразу трех двигателей из четырех, в результате чего и произошло падение. Но вина и ответственность не тождественные понятия. Вина гораздо уже ответственности. Ответственна ли в этом случае наука, которая, возможно, чего-то не предусмотрела? А может быть главный ответственный - бизнес, нацеленный на максимизацию прибыли? Или основную ответственность должна нести власть (и законодательная, и исполнительная, и, возможно, судебная), которая своими действиями (или бездействием) загнала всех участников в такую ситуацию, что у них просто не было иного выбора? Конечно, естественно будет утверждать, что все они являются ответственными. Но от такой констатации пострадавшим от этой катастрофы не стало и не будет легче. Реально эта ответственность вылилась для них в циничный фарс - они получили по 20 минимальных окладов (чуть более 1 тыс. 600 руб.; стоимость демисезонного пальто среднего качества) за каждого погибшего родственника.
Внутри уже названного конкретно-объектного подхода к ответственности, а иногда и вне связи с ним, вводится дальнейшее разбиение ответственности. Так, например, Маккион считает, что "ответственность имеет три взаимосвязанных измерения. Она имеет внешнее измерение в правовом и политическом аспектах, в котором устанавливают штрафы за индивидуальные действия и в котором официальные лица берут ответственность (accountability) за политику и действия. Имеется также внутреннее измерение в моральном и этическом аспектах, в котором индивиды берут в расчет последствия своих действий и критерии, которыми они будут руководствоваться при выборе. Имеется еще объемлющее первые два социокультурное измерение, в котором устанавливаются ценности и для индивидов, и для цивилизационных структур" (8, с.5). Подвергнем анализу это утверждение Маккиона, напомнив, что он рассматривает только ответственность власти. Из его цитаты следует, что предлагается следующая структура ответственности. Во-первых, структура иерархическая , имеющая два уровня: индивидуальный и социальный (социокультурный), причем последний является высшим в иерархии. Во-вторых, на индивидуальном уровне мы имеем два типа ответственности: внешнюю, соответствующую индивиду как политику или официальному лицу, и внутреннюю, характеризующую индивида как "приватное" существо, вне его публичной роли. Заметим, что такая структура достаточно естественна и соответствует аналогичному рассмотрению человека. При этом внешняя (публичная) компонента ответственности представляется в свою очередь в виде двух составляющих - правовой и функциональной ответственности, а внутренняя (приватная) представляется в виде моральной и этической составляющей. Отметим, что с точки зрения композиции такая структура достаточно красива, проста и удобна. Подобные структуры предлагаются многими философами, вне зависимости от того, исследуют ли они ответственность власти или ответственность бизнеса, науки и техники (2, 8, 9, 12, 15, 16, 18). При этом необходимо отметить, что подобные структуры ответственности могут получаться при использовании иных оснований для их выделения. Например, Митчем рассматривает ответственность с точки зрения субъектов исследования и выделяет юридическую ответственность, социальную ответственность ученых, профессиональную (особенно инженерную) ответственность, теологическую ответственность и в заключение призывает к философскому анализу проблемы ответственности (9, с.90-125).
Исследование такой структуры может осуществляться двумя путями: либо сверху вниз, т.е. через определение общего понятия социальной ответственности на верхнем уровне к последующей декомпозиции этого понятия и выделения в нем частных видов индивидуальной ответственности на нижнем уровне, либо снизу вверх, т.е. через определение частных видов индивидуальной ответственности на нижнем уровне к интегративному построению общего понятия социальной ответственности.
Исследуя ответственность субъекта управления, мы будем следовать второму из указанных путей, хотя и отдаем себе отчет, что в этом случае не существует гарантирующей результат процедуры синтеза. Изучая отдельно хобот, ноги, хвост, мы можем и не увидеть за ними слона, как в одной известной притче. Но, памятуя об этом, менее всего нам, никогда не видевшим слона, хотелось бы представить его в таком образе, который бы не имел к нему никакого отношения, в котором никак нельзя было бы отыскать соответствия пресловутым хоботу, ногам и хвосту.
Несколько иное разделение ответственности предлагает Лэдд (4). Он выделяет четыре вида ответственности, которые получили известность прежде всего благодаря исследованиям Г.Л.Харта по философии права, обусловленные прежде всего юридической практикой, где это различение использовалось для разработки теории наказания в соответствии с требованиями современной психологии. Харт различает каузальную ответственность (accountability) за действия (причем, включая и негативную причину, например, возникновение аварии из-за бездействия), ответственность в силу обязанности (liability), ролевую ответственность, неразрывно связанную с ролью, обусловленной той или иной профессиональной деятельностью, и ответственность, связанную с компетенцией, ответственность за способность выполнять задачу или роль. Поскольку такое разделение ответственности тесно связано с идеей наказания и, тем самым, с идеей вины, что характерно именно для установления правовой ответственности, пока мы не будем подробно останавливаться на отмеченном разделении и затронем его позднее, в рамках последующих специальных исследований.
Следуя намеченному ранее пути исследования ответственности субъекта управления, мы подвергнем социально-философскому и конкретно-историческому анализу проблему ответственности в правовом, функциональном (профессиональном) и морально-этическом аспектах и попытаемся понять, что представляет собой социальная ответственность субъекта управления. Для такого анализа необходимо предварительно наметить определенную схему, внутри которой возможно некоторое конструктивное типологическое представление указанных аспектов. Ленк предлагает в качестве таких конструктивных элементов субъекта ответственности (кто отвечает), лицо или инстанцию, перед которой ответственен субъект (перед кем отвечает), и объект ответственности (за что отвечает). "Нести ответственность означает: быть готовым или быть обязанным давать ответ - отвечать кому-нибудь за что-нибудь. Мы отвечаем не только за что-то (поступок, задачу, управление и т.д.), но и по отношению к кому-то или перед некоторой инстанцией" (2, с.373). Помимо указанных элементов я предлагаю ввести еще два - это время ответственности и пространство ответственности.
Выделив структурные элементы, мы должны определить множество их потенциальных состояний, существенных для выделения определенных типов ответственности. Для субъекта ответственности обычно различают три существенных потенциальных состояния: индивид, группа, социальный институт. При определении инстанции ответственности традиционно следуют одному из двух подходов: онтологическому и деонтологическому. При онтологическом подходе инстанция ответственности рассматривается в качестве индивида, группы или социального института; при деонтологическом в качестве инстанции ответственности выступает Бог или иная трансцендентная сущность. При рассмотрении времени ответственности существенно выделить следующие потенциальные состояния: локализованную (ограниченную) и не локализованную (не ограниченную) во времени ответственность; непрерывную и дискретную во времени ответственность; а также ответственность за прошлое, настоящее и будущее. Пространство ответственности достаточно рассмотреть локализованное и не локализованное. В вопросе, за что несет ответственность субъект, т.е. при определении объекта ответственности, большинство исследователей выделяют поступок, дело, задачу, результат, последствия действий. Указанные здесь потенциальные состояния выделены не по одному основанию, поэтому мы не можем использовать их для типологизации. Однако можно заметить, что перечисленные состояния образуют две группы: к первой относятся поступок, дело, задача; ко второй - результат, последствия действий. Кроме того, между элементами первой и второй группы можно установить определенное соответствие: задаче соответствует результат, делу - последствия действий. Поступок занимает особое место в первой группе, которое обусловлено тем, что если дело и задача отражают целевой и функциональный аспекты деятельности, то поступок более связан с ее морально-этическим измерением, является индивидуальным проявлением. Поступок всегда индивидуален. Даже в случае коллективного проявления одинаковых действий мы имеем (или не имеем) совокупность индивидуальных поступков, которые всегда связаны с индивидуальным, в первую очередь - нравственным, выбором. Поскольку мы исследуем ответственность субъекта управления, то пока не будем вводить в рассмотрение такое потенциальное состояние как поступок, а, в силу указанного ранее соответствия, выделим только два: результат и последствия действий. Отметим, что последствия действий включают результат, но являются понятием более широким по содержанию, т.к. включают прямые и косвенные воздействия результата на его настоящее и будущее окружение.
Таким образом, мы выделили пять структурных элементов ответственности, которым поставили в соответствие 3, 4, 2*2*3, 2, 2 количество существенных потенциальных состояний. С формальной точки зрения, считая все виды сочетаний потенциальных состояний возможными, мы получим 3*4*2*2*3*2*2 = 576 типов ответственности. Естественно, что формальные различия между некоторыми типами будут для нас несущественными или некоторые сочетания будут невозможными или содержательно мало интересными, что позволит нам использовать процедуры упрощения разрешающих форм, и количество методологически различных содержательных типов ответственности будет значительно меньшим.
В дальнейшем мы рассмотрим отдельно правовую, профессиональную, морально-этическую и социальную ответственность субъектов управления, анализируя каждый раз выделенные ранее структурные элементы, и попытаемся понять, являются ли указанные составляющие ответственности методологически различными типами и, в случае утвердительного ответа, какова природа этих отличий. Это позволит не только представить некоторый теоретический конструкт, но и ответить на вопрос о конкретно-исторических социальных и технических идеалах и нормах ответственности, выявить тенденции их развития и дать некоторые оценки конкретным принципам и механизмам реализации ответственности.
ЛИТЕРАТУРА
1. Иваненков С.П. Проблема социализации человека в работах классиков буржуазной и современной западной философии //Credo, 1997, N 5, с. 21-33.
2. Ленк Х. Ответственность в технике, за технику, с помощью техники //В кн.: Философия техники в ФРГ. - М.: Прогресс, 1982, с. 372-392.
3. Jonas H. The Imperative of Responsibility (In Search of an Ethics for the Technological Age). - Chicago and London: The University of Chicago Press, 1984. -255 p.
4. Ladd J. The Ethics of Participation - In.: Participation in Politics. - N.Y.: Atherton-Lieber, 1975.
5. Ответственность /Философский словарь, 1980.
6. Солодкая М.С. Субъект управления: проблема определения, границы активности и ответственности //Credo, 1997, N 5, с. 50-61.
7. Солодкая М.С. К единству социального и технического: проблемы и тенденции развития научных подходов к управлению. - Оренбург: ДИМУР, 1997. -208 с.
8. Mckeon R. The Development and Significance of the Concept of Responsibility // Revue Internationale de Philosophie, 1957, N 39, pp. 3-32.
9. Митчем К. Что такое философия техники? - М.: Аспект-Пресс, 1995. - 150 с.
10. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой. - М.: Прогресс, 1986.
11. Техника и культура. Вып.3. - М.: ИНИОН РАН, 1994. - 39 с.
12. Этика бизнеса (к определению предмета). - М.: ИНИОН РАН. 1994. - 55 с.
13. Солодкая М.С. Сущность управления и проблема управляемости //Credo, 1997, N 3, с. 52-61.
14. Атаманчук Г.В. Теория государственного управления: Курс лекций. - М.: Юридическая литература, 1997. - 399 с.
15. Теория морали и этики бизнеса: Курс лекций. - М.: Изд-во Рос. эконом. академии, 1995. - 173 с.
16. Краснов М.А. Ответственность власти (государство в открытом обществе). - М.: Магистр, 1997. - 55 с.
17. Дункан У.Д. Основополагающие идеи в менеджменте: Пер. с англ. - М.: Дело, 1996. - 272 с.
18. Drucker P.F. Management: Tasks, Responsibilities, Practices. - N.Y.: Harper & Row, 1974. - 840 p.
|